На Сестрорецк падают первые бомбы. Самолеты противника активно минируют Финский залив.

Финские войска совместно с частями немецкой армии "Норвегия" начинают продвижение к старой советско-финской границе.

Война потребовала в кратчайший срок перестроить всю промышленность на военный лад. Предприятия, находящиеся в прифронтовых районах, должны были эвакуироваться в глубокий тыл.11 июля Государственный комитет обороны утверждает очередной список на эвакуацию промышленных предприятий, среди которых оказывается и а Сестрорецкий инструментальный завод им. С. П. Воскова. Новым местоположением предприятия определили Новосибирск.
14 июля 1941 года, спустя всего три недели после начала войны, начался демонтаж оборудования.
15 июля поступил приказ Наркомата станкостроения о полной эвакуации предприятия. В тот же день в заводских цехах и отделах прошли собрания: согласно приказу мероприятия по вывозу оборудования и персонала необходимо было провести в течение восьми дней. Но уже на следующий день пришло новое указание — завод эвакуируется частично.
Фактически вывоз оборудования начался 18 июля 1941 года. Под бомбежками и обстрелами эшелоны уходили на восток. Первый прибыл в Новосибирск 4 августа, последний, пятнадцатый эшелон — 7 сентября. Эвакуация завода не была закончена, последующие эшелоны вынуждены были вернуться обратно.

В августе 1941 г. в Сестрорецке были сформированы два партизанских отряда. Отряд под командованием А. И. Осовского позже влился в состав 120-го истребительного батальона, куда добровольно записывались жители Терийок (ныне Зеленогорска), Сестрорецка, Райволы (ныне Рощино) и других посёлков района. Среди них были рабочие Сестрорецкого завода им. С. П. Воскова, не подлежавшие мобилизации, и работники пожарной охраны, и школьники старших классов, работники администрации и других учреждений. События тех дней ярко и образно описывает военный корреспондент Павел Лукницкий в книге «Ленинград действует»:
«В эти страшные дни 30–31 августа решающую роль сыграли мелкие, самостоятельно действовавшие подразделения, задержавшие врага до подхода к Сестрорецку и Белоострову подкреплений, экстренно двинутых из Ленинграда, в частности, балтийцев, которые были сняты с кораблей флота и спешно сформированы в отряды морской пехоты. На Сестрорецком направлении важную роль сыграл истребительный отряд Осовского. Мне известно, что он в самый критический час оказался единственным, ставшим на пути вражеских передовых частей к Сестрорецку». Второй партизанский отряд № 166 состоял в основном из рабочих Сестрорецкого завода им. С. П. Воскова, выпускников ремесленного училища, служащих Октябрьской железной дороги, рабочих Сестрорецкого хлебокомбината, милиционеров — всего 31 человек. Командиром его был назначен Дмитрий Васильевич Васильев, заведующий военным отделом Горкома ВКП(б), ранее занимавший должность секретаря партбюро завода, заместителем командира — председатель Сестрорецкого горсовета Осоавиахима Григорий Петрович Григорьев, позже возглавивший отряд.

Силы немецко-финских войск рвутся к Ленинграду. В ночь на 1 сентября происходит бой в районе "Ржавой канавы" (между Оллилой и Курортом). Для помощи бойцам Красной армии на заводе Воскова мобилизуют часть рабочих. Формируется две рабочие роты численностью ок. 320 человек. Первой командует В. И. Соломонов, начальник инструментального отдела, в прошлом участник подавления Кронштадтского мятежа. Второй - мастер термического цеха И. И. Новиков, имевший звание старшего лейтенанта. В спешке организуется ремонт имевшихся на заводе пулеметов и сборка винтовок. Ночную атаку удалось отбить. В ходе перестрелок погибли электромонтер Сейфулин и фрезеровщик цеха № 9 Остахов. За ситуацией следили и в Ленинграде. Ночью происходит разговор по телефону секретаря сестрорецкого горкома А. П. Баранова и А. А. Жданова. Утром в Сестрорецк для ознакомления с обстановкой прибывает второй секретарь Ленинградского горкома А. А. Кузнецов. В течение сентября 1941 г. фронт на данном участке стабилизируется, проходя в основном по линии старой советско-финской границы. В районе Сестрорецка оборону держали части 23-й армии Ленинградского фронта при участии отрядов народного ополчения, истребительных и партизанских отрядов.

В октябре 1941 г. на Сестрорецко-Белоостровский участок фронта был направлен подполковник Алексей Николаевич Широков (1910–1985). На своем участке он создал круговую оборону в виде системы ДОТов и ДЗОТов с применением массированного, сосредоточенного огня. Потом его методы стали использовать во всех частях 22-го укрепрайона.
В тот самый трудный начальный период войны Широков сумел организовать оборону Сестрорецкого рубежа силами измученных, голодных, слабо вооруженных бойцов против отлично подготовленных финских войск, рвавшихся в Ленинград. Во многом благодаря его умелым действиям на территорию города Сестрорецка не ступил ни один вражеский солдат.

В Новосибирск  летом-осенью 1941 г. прибыло недоукомплектованное оборудование цехов, что не позволяло быстро восстановить производство.
Из 22 цехов, эвакуированных в Новосибирск, в полном составе пришли только три — монтажного, универсально-мерительного и режущего резьбового инструмента.
Но все же большая часть оборудования была вывезена. Покинув родные дома, уехали в эвакуацию рабочие и инженеры. По решению исполкома Новосибирского горсовета для размещения инструментального завода выделили участок швейно-трикотажной фабрики между Октябрьской и Коммунистической улицами. Поскольку места на этой площадке не хватало, нашли еще одну — по улице Трактовой (ныне Большевистской).
В Новосибирске пришлось все начинать с нуля, не было помещений, не хватало рабочей силы. В сжатые сроки предстояло осуществить переналадку всего производства, сконструировать и изготовить сотни видов приспособлений, специального инструмента, разработать технологические процессы, найти металл разнообразных марок и профилей.
Для прибывающих в Новосибирск сестроретчан сразу же начались напряженные трудовые будни. День давался на обустройство. Общежитие трикотажной фабрики вместило только часть эвакуированных, остальных размещали по баракам, частным домам и квартирам горожан в порядке подселения.
Трамвайная линия по улице Трактовой заканчивалась у завода «Труд», откуда до инструментального приходилось идти почти два километра пешком. Первая военная зима в Новосибирске выдалась чрезвычайно суровой, вновь прибывшим не хватало теплой одежды, поэтому многие приходили в цеха обмороженными. Заводская площадка на Трактовой обрастала землянками.
На новом месте завод восстановили за два месяца, на полгода раньше намеченного срока.
К ноябрю приступили к работе заготовительные цехи, а в декабре 1941 года была выпущена первая продукция для фронта.
Одним из новых изделий, которые пришлось осваивать восковцам, стали детали реактивных снарядов М-8 для «Катюши». Над их изготовлением работали целые цеха. В феврале 1942 года Новосибирский обком отмечал, что заводу им. Воскова удалось досрочно выполнить месячный план по их производству.
19 февраля 1942 года бюро Новосибирского обкома утвердил решение об организации производства автоматического оружия — знаменитого пистолета-пулемета Шпагина или ППШ, к которому привлекли целых 13 предприятий. На завод им. Воскова помимо изготовления части деталей возложили общую сборку оружия.
Для напряженно работавших предприятий страны гораздо жизненно важным являлось производство инструмента.
Организация в Сибири крупного предприятия, производящего все виды режущего, измерительного, зажимного и слесарно-монтажного инструмента, стала насущной потребностью военного производства. План 1942 года завод выполнил на 140,1 %.
Рабочие-инструментальщики жили в очень напряженном режиме. Руководство завода организовало круглосуточную работу цехов и всех заводских служб. Рабочие и инженеры порой не уходили с завода по несколько дней.

Из оставшегося в Сестрорецке после первой эвакуации оборудования сформировали три цеха, не перестававших действовать ни днем, ни ночью. Но приближение финских войск в конце августа 1941 г. сделало невозможным и их работу. Власти приняли решение о второй эвакуации Сестрорецкого завода – на этот раз в Ленинград. Других вариантов уже не могло быть по причине установления блокады города. Оборудование разбили на две части. Первая, включавшая до 300 станков, необходимых для производства ППД, разместилась в помещениях ранее эвакуированного завода «Красный инструментальщик». Вторая, состоявшая из оборудования для производства инструментов, отправилась в здания завода «Электроаппарат». Размещенные на нем станки (порядка 500 штук) позднее были вывезены на различные тыловые предприятия страны.
Отделение Сестрорецкого завода на «Красном инструментальщике», расположенном на Новгородской улице, действовало всю блокаду. В ходе масштабного переезда предприятия одной из острейших проблем стала кадровая. Большую часть населения Сестрорецка эвакуировали, поэтому свыше 1,7 тыс. рабочих оказались расселены поближе городу вдоль железной дороги от Разлива до Лахты. И только чуть больше сотни человек смогли разместить в Ленинграде. Перед рабочими встала проблема, знакомая многим современным жителям мегаполисов – дорога до работы и обратно могла занимать до 7 часов. Частые воздушные тревоги и обстрелы приводили к опозданиям, порой безопаснее было вовсе не ехать на завод. Сказывались и жестокие условия блокады. От недоедания и ухудшения бытовых условий резко начала расти доля больных, достигнув в ноябре 57 % от общего числа рабочих, в декабре – до 66 %. В отдельные дни предприятие попросту простаивало. Для поддержания боевого духа заводская партийная организация устраивала митинги, пытавшись разъяснить необходимость снижения норм выдачи продовольствия по карточкам и тяжесть военного положения. Предпринимались и практические меры – при заводе имелась столовая, был открыт стационар для ослабленных голодом.        
     К январю 1942 г. на завод перестали давать электричество, поэтому производство практически остановилось. На предприятии оставалось всего 300-400 человек, остальные оказались отрезаны из-за остановки движения поездов. Имевшихся сил хватало только на ремонт и сбор из готовых деталей. Тем не менее, даже несмотря на отсутствие водопровода и отопления, цеха и территорию удавалось поддерживать в порядке.
Весной 1942 г. в Ленинграде началась кампания по очистке изможденного зимней разрухой города от снега, мусора, нечистот и тел умерших горожан. Важно было успеть до таяния сугробов, скрывавших под собой мощный источник эпидемий. Сестрорецкие рабочие приняли участие в общем деле. Ими были расчищены трамвайные пути на Новгородской улице (ок. 1 400 м) и на соседних, прилегавших к заводу. Очищались дома, прикрепленные к предприятию. Огромное число трамвайных грузовых платформ и тракторных прицепов заняли мусор и нечистоты со свалки на Греческой площади.
Предприятие простаивало до 17 апреля 1942 г. Когда же вновь подали электричество, выяснилось, что всюду не хватало рабочих рук. Приходилось активно искать новых работников, а точнее работниц, поскольку в мужчинах нуждался фронт. И даже в таких условиях удалось выполнить планы по производству на апрель и май. Однако летом 1942 г. достичь запланированных показателей не получилось, не хватало не только рабочих как раньше, но и деталей. Вдобавок партийными органами отмечалось ослабление трудовой дисциплины, отсутствие борьбы с прогулами и фиктивными больными («бюллетенщиками»).
Еще до войны с июня 1940 г. была введена уголовная ответственность за самовольный уход с работы. Увлечение прогулами грозило исправительными работами. А с декабря 1941 г. ужесточились наказания за уход с предприятий военной промышленности – это приравнивалось к дезертирству и грозило как минимум 5-ю годами заключения. По Сестрорецкому заводу известно, что за 6 месяцев 1942 г. 125 человек нарушили закон 1940 г., а за весь 1943 г. таковых было 92 человека. И только 12 человек самовольно оставили предприятие, чем нарушили закон декабря 1941 г. Для выполнения планов на заводе соблюдался 11-часовой рабочий день, работали каждый день без выходных.  Только в сентябре 1942 г. вернулся прежний 9-часовой режим.
К началу 1943 г. был проделан ряд мероприятий по улучшению санитарных условий. Открыли баню, прачечную и расширили парикмахерскую. Также при заводе имелись сапожная мастерская, небольшие гостиница и общежитие. В конце 1944 г. начался процесс подготовки возвращения предприятия в Сестрорецк.

Осада немецко-финскими войсками Ленинграда несла угрозу не только всему его населению, но и культурным ценностям. За годы блокады по городу были выпущены десятки тысяч только артиллерийских снарядов, каждый из которых мог попасть в здания архивов, музеев или библиотек. Часть культурного достояния страны удалось вывезти до потери связи с «большой землей». Особой проблемой стали памятники, некоторые из них удалось спрятать, остальные же приходилось закрывать мешками с песком, фанерными щитами и т. д.
В Сестрорецке одним из ключевых памятников являлся «Шалаш» архитектора А. И. Гегелло. Рядом с ним располагался деревянный павильон музея, экспозицию которого поспешно вывезли. Однако сам памятник оставался никак не укрытый и никем не охраняемый.
Осенью 1941 г. один из разъездов советских пограничников наткнулся в лесу на пару человек пожилого возраста. Они оказались «старыми большевиками», собственноручно взявшимися охранять «Шалаш». По просьбе двух ветеранов партии воинская часть, в которой служили пограничники, выделила подразделение численностью в 9-11 человек для патрулирования в окрестностях памятника. Тогда же «Шалаш» обложили ветками для маскировки. Днем у памятника стояли часовые, ночью патрулировали парные дозоры со сменой каждые 3-4 часа. А бойцы в Тарховке следили за небом над памятником – не взлетит ли сигнальная ракета, означавшая просьбу о помощи.
В середине лета 1942 г. охрана усилилась, теперь для этого имелся целый взвод. Бойцы прошли ряд дополнительных тренировок. Так как «Шалаш» установлен на поляне посреди леса, то особое внимание уделили ведению ночного боя. От красноармейцев требовалось умение быстро распознать своих и чужих при использовании осветительных ракет.
Прибыв на место, солдаты вырыли окопы, подготовили огневые позиции для пулеметов, организовали систему наблюдения. По округе бойцы разбросали хрупкие ветки и «погремушки» из консервных банок, чтобы неприятель не смог подобраться незамеченным. Сам «Шалаш» дополнительно обложили дерном и бревнами, укрыв сверху сеном. Теперь памятник выглядел как обычный стог сена. Однако одинокая куча сена выглядела бы подозрительно, поэтому вокруг соорудили еще несколько ложных стогов, на деле являвшихся ветками с небольшим слоем сена поверху. Деревянный павильон так же замаскировали. Чтобы не привлекать внимание, запрещалось даже высаживаться с лодок ближе, чем на 800 м, а доставку продовольствия, проверку охраны и другие подобные мероприятия проводили только в ночное время.  
Но даже в столь жестком режиме имелись исключения. Несколько раз маскировку снимали для агитационных целей – проведения митинга, где фотографы снимали солдат, марширующих на фоне памятника. К концу 1943 г. бойцы из соседних частей начали приходить к памятнику для принесения торжественных клятв, прежний режим уже не соблюдался. У «Шалаша» стали вручать награды, партийные и комсомольские билеты.
Осенью 1943 г. вернувшиеся музейные работники вместе с солдатами занялись благоустройством территории. Отремонтировали павильон, зарыли окопы и воронки от снарядов и бомб. Музей возобновил работу и в январе 1944 г. представил выставку, рассказывавшую о преступлениях и зверствах немецких войск.
5 апреля 1945 г. с караула был снят последний часовой, военное охранение памятника завершилось, ознаменовав тем самым скорый конец войны и возвращение к мирной жизни.

К концу блокады Сестрорецк напоминал пепелище: целых зданий почти не осталось, из руин торчали только чёрные печные трубы. Во время войны были разрушены и пострадали многие здания санатория «Сестрорецкий Курорт», сгорел знаменитый деревянный Курзал. Окрестности города, прежде всего, побережье Финского залива, были заминированы.
Несмотря на разруху, в город начала возвращаться жизнь. Городские власти предпринимают активные меры по восстановлению жилья и коммунальной инфраструктуры. Постепенно возвращались эвакуированные жители.
Сестрорецкий инструментальный завод им. С. П. Воскова начал подниматься из руин одним из первых.  Весной 1944 г. началось его восстановление. Бригады рабочих и служащих в нерабочее время ремонтировали заводские цеха и оборудование, наводили порядок на территории. Привлекались и немецкие военнопленные. В 1945 г. было восстановлено почти 19 тыс. кв. м производственных площадей. В конце 1945 г. завод Воскова выпустил первую партию послевоенной продукции из 8 тыс. мелких сверл, вернувшись к инструментальному профилю, от которого уже не отказывался. Завод получил новое оборудование, которое нужно было подготовить к работе. За год количество работников завода выросло вдвое — с 150 до более чем 300 человек.
В 1946 г. началось восстановление "Сестрорецкого курорта".